Шаткое будущее Восточноафриканской Федерации

Не прекращаются разговоры о создании в Африке нового государства — Восточноафриканской Федерации (ВФ), включившей бы в себя Кению, Танзанию, Уганду, Руанду, Бурунди и Южный Судан. После множества шагов вперед и назад в 2018 году все-таки началась работа над общей конституцией Федерации, которая должна завершиться в 2021 году. Новое государство должно появиться на карте в 2023 году, но практически все считают, что это несбыточная мечта.  

Пример Восточной Африки достаточно поучителен. Страны действительно уже прошли большой интеграционный путь с впечатляющими результатами. Восточноафриканское сообщество (ВАС) с момента своего основания в 2000 году стало солидным объединением. В 2005 году было создан таможенный союз, а в 2010 – общий рынок. Проходят Восточноафриканский саммит СМИ, Фестиваль искусств и культуры Восточноафриканского сообщества (JAMAFEST), Биеннале искусств в Восточной Африке (EASTAFAB); создан Восточноафриканский совет по культуре и спорту (EACSCO). Все это функционирует в качестве инструментов мягкой силы и публичной дипломатии — поясняет К.Д. Долгов из Института Африки РАН. Цель таких проектов очевидна: перевести идею ВФ из политического виртуального пространства в реальное и сделать ВФ осязаемым для любого жителя Восточной Африки.  

Следующим этапом интеграции после общего рынка должно стать создание экономического союза с общей валютой, монетарной и фискальной политикой в государствах-членах. Пока что этого удалось добиться полноценно только Европейскому союзу. Посмотрим, сможет ли пройти этот путь ВАС. 

На заключительных этапах интеграции Восточноафриканская Федерация стала бы мощной региональной державой с общим населением почти 180 млн человек и совокупным ВВП более чем $ 210 млрд (достаточно немного по мировым меркам). В проекте Федерации крайне заинтересованы те, у кого нет выхода к морю – Уганда, Южный Судан, Бурунди и Руанда. Кроме того, для всех стран-участников на совершенно ином уровне откроются возможности для иностранных инвестиций в инфраструктурные проекты, и новая Федерация имела бы гораздо более сильные позиции в переговорных процессах, что особенно актуально в связи с необходимостью отстаивать африканские интересы перед КНР, США или другими могущественными державами. 

Также Восточноафриканская Федерация стала бы очагом стабильности и развития рядом с «проблемными» Сомали, Эфиопией, Суданом, ЦАР, ДРК и Мозамбиком. Кардинально бы изменились возможности оперативного реагирования ВФ в приграничной зоне. Качественная трансформация произошла бы и в потенциале проекции силы на соседние очаги нестабильности. В случае своего образования ВФ, поддерживая или подавляя различные сепаратистские, оппозиционные или проправительственные движения в соседних странах, откроет для себя масштабное поле по расширению влияние в регионе, что в конечном итоге будет содействовать продвижению интересных для ВФ проектов в Африке. 

Проект Восточноафриканской Федерации крайне амбициозный, а его преимущества очень соблазнительны. Но интересно, что история повторяется вновь. Идеи создания Федерации в Восточной Африке под крылом Британской империи были еще в начале XX века, а в 1917 году Кения и Уганда пришли к созданию таможенного союза, в 1920-м – к единой денежной системе. The East African Closer Union должен был увидеть свет, Найроби же готовился стать столицей будущей Федерации Восточной Африки. Сотрудник Института этнологии и антропологии РАН Х.М. Турьинская связывает провал проекта с опасениями африканцев по поводу распространения кенийского расизма белых на территорию всей Федерации. Следующие попытки были произведены с обретением независимости. Необходимость создания Федерации в 1960-х была продиктована желанием минимизировать действия возникших из-за колониализма негативных факторов на новые африканские государства Восточной Африки. Интеграция снова была провалена. 

Есть вероятность, что новый вектор на интеграцию вновь «разобьется о скалы». Взаимное недоверие между странами, в частности между Бурунди и Руандой; конфликты между Руандой и Угандой, между Кенией и Танзанией (торговый спор) тормозят центростремительные процессы.  Не все согласны с идеей Федерации, особенно некоторые бизнесмены в Кении (роль Кении немного похожа на роль Германии в ЕС – на страну приходится 1/3 всего торгового оборота ВАС), а в Танзании люди боятся, что жители перенаселенных Бурунди и Руанды захватят их землю. К этим проблемам добавляются внутренние политические интриги. Лидеры практически всех государств ВАС постоянно усматривают поддержку внутренней оппозиции странами-соседями. Есть еще очень много факторов, препятствующих образованию Федерации.   

Отсутствие проработанной дорожной карты, участие стран в других интеграционных объединениях, большие диспропорции в экономиках стран, разные политические модели (например, Танзания более социалистическая, а Кения – капиталистическая), политическая нестабильность, трайбализм, межрелигиозные конфликты, языковая и культурная разобщенность, отсутствие макрорегиональной идентичности, историческая память о конфликтах с соседями, нехватка инфраструктуры и финансовых инструментов, слабые общественные институты  – все это актуальные проблемы ВАС. К слову об идентичности, К.Д. Долгов из Института Африки РАН приводит информацию о том, что 2/3 жителей Бурунди вообще не знают о существовании ВАС. Это говорит о том, что наднациональная идентичность в макрорегионе практически отсутствует, а значит простые люди просто не поймут или даже не поддержат новую Федерацию. Вдобавок рост численности населения, экологические проблемы и псевдоурбанизация, вероятно, еще более обострят существующие проблемы и разобщенность между странами. Эпидемия COVID-19 это показала. Собственно, конфликт между Кенией и Танзанией начался с запрета на пересечение границы для дальнобойщиков из Кении из-за опасений распространения в Танзании коронавируса.   

Похоже, эпидемия COVID-19 отсрочит итак уже проваленные сроки создания Федерации. Первоначально на сессии Восточноафриканской Парламентской ассамблеи в декабре 2008 года было запланировано создать Федерацию к 2019 году. Как мы видим, этого не произошло. То, что лежало в основе создания Федерации, а именно политика и экономика – в наше время стало камнем преткновения для реализации идеи. Каждый из президентов не готов делиться властью, а потребности в объединении со стороны общества не прослеживается. 

Во всей этой истории хочется подчеркнуть, что Федерация в Восточной Африке это нечто большее, чем просто +1 государство на политической карте. Это разговор о суверенитете, нациях, идентичностях и возможностях интеграции в современном мире. Создание Восточноафриканской Федерации, если оно все-таки произойдет, нанесет еще один глобальный удар идее национального государства и заставит всех задуматься о направлениях эволюции мир-системы.