Турецкий ВПК для стран Центральной Азии
Автор: и.о. главного редактора «Комсомольской правды – Кыргызстан» Елена Короткова
В конце сентября 2022 года стало известно, что Турция заинтересовалась в создании предприятия оборонного назначения на территории Кыргызстана. Информация об этом появилась после встречи главы Агентства оборонной промышленности при президенте Турции Исмаила Демира с послом Кыргызстана в Турции Кубанычбеком Омуралиевым. Заявление о будущем предприятии прозвучало через несколько дней после начала обострения конфликта на кыргызско-таджикской границе, которое привело к гибели более 90 человек, и к взаимным обвинениям обеих стран с трибуны ООН в агрессии и нарушении международного права.
За полгода до этого министры обороны Кыргызстана Бактыбек Бекболотов и его турецкий коллега Хулуси Акар подписали в Анкаре дорожную карту для более тесного военно-технического сотрудничества двух стран. Какие именно пункты входят в новые планы сотрудничества Бишкека и Анкары, и какие компании к ним привлечены – для общественности не озвучивалось. Однако в МИД Кыргызстана тогда сообщили, что кыргызская делегация посещала в ходе визита заводы турецкого ВПК «Asfat» и «Aselsan».
Кыргызстан и Турция до марта 2022 года уже имели пакет документов о сотрудничестве в военно-технической сфере. Благодаря им Кыргызстан получал разные средства для обеспечения своей безопасности – от средств связи и бронежилетов до нелетальных боеприпасов и разных транспортных средств. Республика могла обучать курсантов в Турции, обмениваться опытом с турецкой полицией, участвовать в совместных военных учениях – в частности, в «Efes». Но осенью 2020 года в Бишкеке сменилась власть, и новый лидер Садыр Жапаров решил еще больше сблизиться с Анкарой. Официально сближение произошло в условиях изменения военной доктрины и реформирования армии после столкновений на границе Кыргызстана и Таджикистана в конце апреля 2021 года.
Через месяц после этих событий во время участия в 5-м заседании Высшего совета стратегического сотрудничества между Кыргызстаном и Турцией президент Кыргызстана Садыр Жапаров вместе с турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом провели переговоры о безопасности Кыргызстана в Анкаре. По данным пресс-службы президента Кыргызстана, Жапаров отметил «новый уровень» дружбы между странами и ключевые направления межгосударственного взаимодействия: «партнерство в военной сфере и безопасности», «совместные усилия по укреплению обороноспособности» в Центральной Азии и оказание «регулярной военно-технической помощи Кыргызстану». В администрации Эрдогана согласились оказать Кыргызстану грантовую помощь на безвозмездной основе, но что именно в нее будет входить – тогда не разъяснялось. Вскоре, в конце июня 2021 года, турецкий министр обороны Хулуси Акар посетил Кыргызстан для встречи с президентом Жапаровым и министром обороны Кыргызстана. В ходе встречи турецкий министр пообещал помочь в обучении военных специалистов. В декабре того же года Кыргызстан купил у Турции беспилотники «Bayraktar» для охраны границ. Кроме того, в начале октября 2022 года глава ГКНБ Кыргызстана Камчыбек Ташиев в своих соцсетях сообщил о приобретении еще одной партии «Bayraktar». Он сфотографировался с БПЛА, и поблагодарил «братский народ» за сотрудничество.
Кыргызстан – не единственная страна Центральной Азии, с которой Турция углубляет военно-техническое сотрудничество в последние годы. Первым в этом отношении стал Казахстан. Осенью 2018 года первый президент РК Нурсултан Назарбаев посетил Анкару с правительственной делегацией для участия в третьем заседании «Казахско-турецкого Совета стратегического сотрудничества высокого уровня». В тот момент глава Минобороны Казахстана Нурлан Ермекбаев и его турецкий коллега Хулуси Акар подписали новое межправительственное соглашение о военном сотрудничестве. Документ предусматривал максимальное сближение более чем по тридцати пунктам – от оборонной промышленности до кибербезопасности, военной медицины и военной разведки. Казахско-турецкое соглашение 2018 года вступило в законную силу только в марте 2021 года – процесс ратификации был растянут из-за начавшейся пандемии коронавируса. Несмотря на отсутствие ратификации соглашения, его реализацию Акар и Ермекбаев активно обсуждали еще в 2020 году, в частности во время визита Акара в Казахстан в конце октября 2020 года.
Военно-техническое сотрудничество Турции и Казахстана обсуждалось и на встрече в Астане Акара с тогдашним премьер-министром Казахстана Аскаром Маминым. Центральноазиатское турне Акара 2020 года совпало с сентябрьским обострением в Нагорном Карабахе, которое закончилось введением в регион российских миротворцев, и укреплением связей Турции с Азербайджаном – в том числе через поставки Баку вооружения.
Позже, в мае 2022 года в результате визита казахского лидера Касым-Жомарта Токаева в Турцию страны оказались связаны новыми обязательствами. По заявлениям Минобороны Казахстана, Токаев и Эрдоган подписали «ряд документов, регулирующих двустороннее военное сотрудничество между Казахстаном и Турцией». Что входило в эти документы – подробно указано не было, однако оба президента заявляли по итогам переговоров о выходе на «новый уровень стратегического партнерства». В этом же месяце Министерство индустрии и инфраструктурного развития Казахстана сообщило о новом меморандуме с Турцией по линии военно-технического сотрудничества. Согласно ему, на казахской территории специалисты двух стран будут собирать и ремонтировать беспилотники «ANKA», которые потом могут поступить на вооружение Вооруженных сил Казахстана. Заниматься этим будут два предприятия – турецкая «Turkish Aerospace Industries» и казахская «дочка» турецкой «Aselsan», «Kazakhstan Aselsan Engineering» (КАЕ).
KAE станет первым зарубежным партнером, которому турецкие военные специалисты доверили сборку своих «ANKA» вне страны. Она появилась в 2012 году после начала сотрудничества «Aselsan» и «НК «Казахстан Инжиниринг» – главного представителя оборонно-промышленного комплекса Казахстана. Профиль KAE – создание и ремонт разного рода военной продукции для нужд ВС РК и для экспорта – от систем связи до приборов ночного видения и авионики. KAE выступала за время своего существования и в качестве партнера по реализации программы локализации турецкого производства в зарубежных странах – например, боевых модулей SARP для защиты бронетехники и стационарных постов, и переносных систем защиты от дронов IHASAVAR.
Осенью 2020 года после визита в Казахстан Хулуси Акар побывал в Узбекистане. В Ташкенте он подписал с главой Минобороны Узбекистана Баходиром Курбановым соглашение о военно-финансовом сотрудничестве и протокол о предоставлении финансовой помощи. Акар также встретился с лидером Узбекистана Шавкатом Мирзиеевым. По данным пресс-службы президента Узбекистана, темой беседы стали «состояние и перспективы военного и военно-технического сотрудничества», «совместное противодействие современным вызовам и угрозам безопасности в регионе» и иные актуальные вопросы. В марте 2021 года президент Мирзиеев подписал постановление, утвердившее вышеупомянутое соглашение и протокол, о чем была извещена турецкая сторона. Вслед за Акаром в конце марта 2022 года Узбекистан посетил с визитом турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган в сопровождении правительственной делегации. Во время этого визита Акар и Курбанов подписали еще одно рамочное межправительственное соглашение о развитии двустороннего военного и военно-технического сотрудничества. По данным Минобороны Узбекистана, в соглашении обозначено «укрепление двустороннего сотрудничества в военной сфере, развитие боевой подготовки, военного образования, а также оборонной промышленности». Как и в случае с аналогичными соглашениями Турции с другими странами региона, не было озвучено, что именно входит, например, в формулировку «развитие оборонной промышленности». Однако Эрдоган по итогам переговоров с узбекским лидером Мирзиеевым упомянул, что Турция может поделиться с Узбекистаном достижениями своего ВПК.
Впрочем, такими достижениями Анкара уже пыталась с Ташкентом делиться. В 2017 году после того, как Мирзиеев стал узбекским лидером, посетившим Турцию впервые почти за двадцать лет, турецкая «Nurol Makina» подписала с «UzAuto» меморандум о взаимопонимании. Согласно ему, на узбекской территории должны были собрать тысячу бронемашин «Ejder Yalcin», часть которых была бы передана Узбекистану для охраны границ, часть – в третьи страны, так как «Ejder Yalcin» продаются в более чем 10 стран НАТО. Однако спустя несколько лет информации в открытых источниках о том, как идет сборка техники на совместном производстве – нет. Известно только о том, что 24 экземпляра бронемашин Узбекистан получил для охраны границ в 2019 году. Но собраны они были на турецкой территории.
Без внимания Анкары не осталась ни одна республика Ферганской долины: соглашение о военно-техническом сотрудничестве не так давно было заключено и в Таджикистане. После визита в Бишкек летом 2021 года Хулуси Акар прибыл в Душанбе, где встретился с главой Минобороны Таджикистана Шерали Мирзо. Акар заверил, что Анкара готова «углублять сотрудничество в вопросах обороны, безопасности и военной промышленности», и делиться своим опытом по защите границ и обеспечении безопасности. Весной 2022 года Шерали Мирзо посетил с ответным визитом Анкару и подписал с Акаром рамочное соглашение о сотрудничестве в сфере обороны. Как заявили стороны, были обсуждены вопросы двустороннего и регионального сотрудничества в сфере безопасности и обороны, перспективы сотрудничества в сфере оборонпрома и защиты границ. Что скрывается за этими формулировками – детально неизвестно.
В Центральную Азию при усилении военно-технического сотрудничества входят представители турецкого оборонпрома с многолетней историей, уже давно поставляющие вооружение в Европу, Азию и страны Африки, и входящие в топ-100 мировых компаний поставщиков вооружения по версии «Defense News» не первый год. Ежегодно количество турецких компаний в этом рейтинге меняется. В последние два года их там три. Так, вышеупомянутая «Aselsan» – одна из крупнейших компаний по производству оборонной электроники в Турции (работает с 1975 года). Компания производит целый пакет продукции – от беспилотников до систем ПВО. По версии «Defense News», в 2022 заняла 49 место в мире. Госкорпорация «Turkish Aerospace Industries», которая в 2022 оказалась на 68 месте в рейтинге, с 1984 года занимается аэрокосмической промышленностью. Дебютант рейтинга Defense News 2022, «Roketsan», находящаяся на 86 месте, производит ракетное оружие с 1988 года. «Asfat» в 2022 году в рейтинге нет, однако она тоже имеет длительную историю существования и внушительный спектр продукции – от роботов, занимающихся разминированием, до патрульных кораблей.
Эти и многие другие компании находятся под патронатом Турецкого Фонда Вооруженных сил (TAFF), который контролируется президентом. BMC, участвовавшая в помощи региону Центральной Азии – компания, связанная с партийным соратником Эрдогана, бизнесменом Этемом Санджаком, и, по данным некоторых открытых источников, с именем Талипа Озтюрка, который приходится Эрдогану «дальним родственником». «Baykar Makina», производящая турецкие беспилотники «Bayraktar» – тоже косвенно связана с президентом, один из управляющих ею братьев Байрактар – Сельчук – зять Эрдогана. «Baykar Makina» пока не входит в топ-100 мировых торговцев оружием и военной техникой. Но, по данным Ассамблеи экспортеров Турции, в 2021 году компания уже стала лидером по экспорту в области обороны и аэрокосмической отрасли среди турецких компаний, заработав 664 млн долларов США. Ее беспилотники в прошлом году купили 23 страны мира, включая Кыргызстан. Популярностью турецкая линейка БПЛА пользуется не зря. Она постоянно дополняется, последняя разработка инженеров компании, «Bayraktar AKINCI B», поступила на вооружение Военно-воздушных сил Турции летом 2021 года. По данным компании-производителя, в конце июня 2022 года этот беспилотник на испытаниях побил мировой рекорд, поднявшись на 13,7 км и пробыв в воздухе 20 часов 23 минуты. К слову, именно «Bayraktar AKINCI B», исходя из поста в соцсетях главы кыргызского ГКНБ, теперь есть на вооружении и у Кыргызстана.
Единственной страной региона, которая пока не имеет с Турцией обновленного соглашения об углублении военно-технического сотрудничества, остается Туркменистан. Однако совсем независимой от ВПК Турции страну назвать нельзя. Так, в 2021 году Туркменистан на параде в честь своей независимости показал турецкие беспилотники «Bayraktar». Известно и о еще нескольких наименованиях военной техники, закупаемой туркменскими властями у Турции. В частности, турецкая «Dearsan» строила для Ашхабада катера и корветы, в том числе и «Дениз-хан», самую крупную боевую единицу Военно-морских сил Туркменистана.
Есть еще как минимум одна структура, связанная с военным комплексом Турции, которая может присутствовать в ЦА-регионе и оказывать услуги армиям и спецслужбам, но втемную. Это – «SADAT International Defense Consultancy», первая и единственная турецкая компания, которая оказывает «консультационные услуги в сфере международной обороны и военной подготовки» c целью «помочь странам исламского мира занять достойное место среди сверхдержав». «SADAT», являющуюся по сути ЧВК, основал в 2012 году вместе с бывшими военнослужащими бригадный генерал в отставке Аднан Танрыверди. По некоторым данным из открытых источников, генерал когда-то потерял свое место в турецких ВС за свои радикальные исламистские взгляды. Однако это не помешало ему быть не один год главным военным советником президента Эрдогана, членом Совета по безопасности и внешней политики при администрации президента, возглавлять «Центр стратегических исследований защитников справедливости». Танрыверди лишился места советника из-за серии публичных заявлений о необходимости создать Союз исламских стран со своим языком, Конституцией и порядками, для того, чтобы «подготовить соответствующую среду» для «прихода мессии Махди».
«SADAT» не раз обвиняли в том, что это «личная гвардия» президента, которая подавляет оппозицию, и что компания участвует в военных действиях в Сирии, Ливии, и других странах на стороне исламистских радикальных групп, помогает боевикам в Пакистане и Йемене, и незаконно торгует оружием. Но пока ни одно из расследований этих громких обвинений не было доведено до конца – по версии турецкой оппозиции и ряда западных экспертов, по причине связи ЧВК с президентом. Однако в начале лета 2022 года Эрдоган опроверг свои связи с «SADAT», ответив на последние обвинения со стороны лидера оппозиционной Народно-республиканской партии (НРП) Кемаля Кылычдароглу в патронате президентской компании, в ее противозаконной деятельности, и в возможном срыве ЧВК будущих президентских выборов. По словам турецкого лидера, компания работает законно, и осуществляет свою деятельность преимущественно за рубежом. После заявлений Эрдогана лидеры НРП обратились в прокуратуру с требованием разобраться в работе компании, которая «является преступной структурой, которая проводит свою деятельность, заручившись политической поддержкой» президента. В свою очередь, ЧВК «SADAT» подала на Кылычдароглу в суд за клевету.
Военные компании Турции – и частные, и госкорпорации – в целом следуют одной стратегической линии, избранной Эрдоганом для страны: нейтралитет в любом конфликте с получением выгоды от сотрудничества с каждой из конфликтующих сторон. Исключением в какой-то мере можно считать украинский конфликт – родственники президента Турции напрямую заявили журналистам BBC, что ни за какие деньги не будут поставлять России свои известные на весь мир беспилотники, но будут поставлять их Украине благодаря «многолетним дружбе и сотрудничеству». Дружба и сотрудничество с Киевом вышли на первый план и в военном кораблестроении – осенью 2020 года Турция и Украина на уровне президентов заключили соглашение о четырех кораблях, один из которых планировали построить в Турции, три – уже на территории Украины. 2 октября 2022 года, Стамбульский военно-морской судостроительный завод спустил на воду первый корвет класса «Ада» для Украины под названием «Гетман Иван Мазепа» вскоре после заявления Эрдогана о том, что Турция «придерживается сбалансированной политики в отношении Украины и России» и в тоже время после его комментариев относительно статуса Крыма и непризнании итогов референдумов о присоединении к России четырех новых экс-субъектов Украины. От крупных проектов с Россией, например, строительства АЭС «Аккую», Эрдоган при всем этом не отказывается.
Помимо прямых форм военно-технического сотрудничества Турция использует различные политические инструменты для укрепления своего влияния в ЦА. Созданная Организация тюркских государств (ОТГ) – союз, основанный на культурной и языковой общности, поддерживающий мир в регионе и его развитие, де-факто – под предлогом борьбы с терроризмом и обеспечения безопасности в него могут быть включены не только обмен опытом между силовиками и совместные учения. ОТГ, куда сейчас входят, кроме Турции, Кыргызстан, Узбекистан, Казахстан и Азербайджан, а также Венгрия и Туркменистан (до ноября 2020 года) как наблюдатели, рассматривается в экспертном поле и в качестве потенциального шанса реализовать проект «Армии Турана». Создание официально тюркского военного блока, обсуждаемого несколько лет в медиапространстве и с политических трибун как противовес ОДКБ в регионе, висит в воздухе с 2019 года. Новую волну обсуждений его актуальности спровоцировала не только турецкая активность в оборонном секторе ЦА в целом, но и январские события-2022 в Казахстане, когда ОДКБ по просьбе Токаева сформировала контингент для охраны объектов стратегического значения. В контексте последних событий между двумя турецкими партнерами Кыргызстаном и Таджикистаном в ОТГ не исключается и попытка разрешения вопроса границ и примирения на почве «тюркского братства» параллельно с решениями, которые приняли на организованных российским лидером Владимиром Путиным переговорах Садыра Жапарова и Эмомали Рахмона. Хотя Таджикистан исторически к тюркам и не относится. Конфликты между странами все ожесточеннее, жертв и раненых при них – больше, взаимные обвинения в нарушениях – все громче, и страна-«миротворец», достигшая максимально быстрого эффективного результата, способна получить политические очки и в Бишкеке, и в Душанбе.
Как показывают события последнего времени, в Анкаре намерены продолжать свою политику многовекторного лавирования во имя национальных интересов, включающую в себя одновременно и участие в саммите ШОС в Самарканде, и членство в НАТО, и расширение ОТГ, и еще ряд направлений. Политика Анкары по-эрдогановски может реализовываться почти до 2030 года. Летом следующего года Турцию ждут президентские выборы, и Эрдоган уже подтвердил, что идет на них в качестве кандидата от «Альянса народа» – союза Партии националистического движения и правящей Партии справедливости и развития.
Серьезное расширение военно-технического сотрудничества Турции со странами Центральной Азии в последние десять лет, о чем свидетельствуют многочисленные встречи и соглашения, фундаментально трансформирует геополитический ландшафт Центральной Азии. Это расширение военных связей Турции с ЦА создает во многом неопределенные риски и возможности для каждого из действующих в регионе геополитических акторов: России, Китая, Ирана, Пакистана, США и Ирана (об интересах каждого из акторов можно подробнее прочитать в нашем прошлом материале). Какова будет реакция каждого из них при открытии еще одного совместного с турецким ВПК оборонно-промышленного предприятия в регионе? Ждать ли аналогичных шагов от других стран? Что еще сделает Турция для реализации своего пантюркистского проекта: продвинет единый алфавит (о чем уже заговорили в ОТГ), затем создаст единый язык? В конце концов, безопасность одного в какой-то момент может представлять угрозу для другого. Здесь проходит тончайшая граница, которую можно перейти, не заметив.
